Наверное, если бы я видел, что с Романом она светится от счастья я бы не затевал это всё и отказался бы от сотрудничества с ним.

Со мной Альбина была счастлива, я в этом уверен. И будет, если даст последний шанс и ещё раз выберет меня.



Глава 8.

Альбина.

— Альбина Сергеевна, у вас назначена плановая операция на десять, — сообщает молоденькая медсестра по имени Надя.

Она буквально в прошлом году окончила медучилище, но уже показала себя очень исполнительным работником, каких сейчас мало.

— Да, спасибо, Надя, я помню, — киваю в ответ.

Отодвигаю в сторону папки с историями болезней, поднимаюсь с места, подхожу к окну и, отодвинув шторку, выглядываю на улицу. Не думать о том, что будет, когда приедет Илья, не получается. В котором часу состоится наша встреча? О чем мы будем говорить? И приедет ли он вообще?

— Аль, что с тобой случилось? Ты целый день сама не своя, — произносит Дашка, поправляя на переносице очки в чёрной оправе. — Выглядываешь кого-то, волнуешься. Это всё Громов, да?

Дарья относится к числу тех, кто ненавидит Илью. Точно, как и моя мама. А я… после всего того, что между нами произошло так не поняла, как к нему отношусь. Ненависти к нему точно нет. Только сожаление и горечь оттого, что все так вышло.

— Илья… он должен приехать, чтобы поговорить, — зачем-то рассказываю то, что меня гложет.

Поделиться с мамой я не могу, с Ромкой, соответственно, тоже. Остается только Дашка — родная моя душа.

— Глупая… Ой глупая ты девка, — качает головой подруга. — Он же задурит твою голову, и ты ему тут же поверишь. Растечешься лужицей, бросишь Ромку, а потом… Потом опять пожалеешь. Дважды в одну реку нельзя войти.

— Это просто разговор, — пресекаю её. — Ничего у нас больше не будет.

Последняя неделя нашей семейной жизни с Ильёй была самой для меня запоминающейся. Я просто упаковала свои вещи, съехала из нашей общей квартиры, которая принадлежала к Громову и переехала к себе. Он приезжал и не единожды. Стоял по нескольку часов под моей дверью и просто молчал, а я не находила в себе силы, чтобы открыть и выслушать его, считая, что всё делаю правильно и после его отъезда будет не так больно.

Я захожу в операционную и выключаю голову. Нет, конечно же, я оставляю в ней опыт и знания, полученные в области медицины, но полностью абстрагируюсь от личных проблем — они только мешают сконцентрироваться. Операция проходит хорошо, несмотря на то, что длится почти два часа.

Вернувшись в ординаторскую, первым делом беру в руки телефон. Они начинают дрожать от волнения, потому что на дисплее значится три пропущенных звонка с незнакомого номера. Вернее, номер мне хорошо знаком, но он давно стёрт у меня из памяти.

Илья берет трубку сразу же.

— Привет, Кудряш. Я жду тебя у входа в больницу. Спустишься или мне подойти?

— Спущусь, — поспешно отвечаю я. — Мой рабочий день ещё не окончен.

Я немного лукавлю. Моё рабочее время уже подходит к концу, но о том, чтобы звать его в отделение и речи нет. Пойдут никому ненужные слухи, а мне они совершенно не нужны. Да и ехать с ним на одном автомобиле не хочется — слишком длительным будет контакт с бывшим мужем.

— Хорошо, я жду внизу, — коротко отвечает Илья.

Я распускаю волосы по плечам и подкрашиваю губы помадой. Ругаю себя за это, но кто, в конце концов, не хочет выглядеть красоткой в глазах у бывшего?

Накинув куртку поверх медицинского халата выбегаю на улицу, где меня уже ждёт Илья. Он стоит у машины с огромным букетом белых и фиолетовых ирисов, моих любимых. Я теряюсь, когда он протягивает мне их прямо в руки.

— Ты совсем раздета, Альбин, — произносит Илья с укором. — Присядешь в машину, если сильно спешишь?

— Хорошо, — киваю ему. — У меня есть двадцать минут, не больше.

Сердце трепетно бьётся в груди, когда Илья протягивает мне свою крупную шероховатую ладонь и помогает забраться на переднее сиденье. В салоне тепло, витает запах его парфюма и фоном играет рок-музыка. Он опускается на водительское место спустя несколько секунд и укладывает мои цветы на заднее сиденье своего внедорожника, чтобы не мешали.

В салоне воцаряется немое молчание. Наверное, это нормально, даже если нам есть что друг другу сказать. Я стараюсь смотреть прямо — на проходящих мимо людей, деревья, которые видела сотню раз ко дню и потрескавшееся здание больницы. Только бы не смотреть на него.

— Ты его любишь? — первым нарушает молчание Илья.

Он нервно барабанит пальцами по рулю, и я не сдерживаюсь — перевожу на него свой взгляд, заставив сердце болезненно сжаться. Он… Господи, он такой же красивый, как и раньше — мужественный профиль с прямым носом и тонкими губами; сильные руки со вздутыми венами, которые покоятся на руле; густые вьющиеся волосы, которые хочется потрогать и понять, такие ли они жёсткие, какими были раньше?

— Люблю, — отвечаю и тут же отворачиваюсь к окну.

— Не верю, — его голос в салоне автомобиля звучит слишком громко.

— Почему?

— Ты не выглядишь с ним счастливой, Кудряш, — произносит тут же Громов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Откуда ты знаешь? Откуда ты к чёрту знаешь, как я живу? — внутри меня поднимается сильная волна негодования. — Тебя не было целых пять лет, Илья!

— Мне всегда тебя не хватало, Альбин, — его синие глаза смотрят на меня с такой грустью, что мне тут же хочется ему поверить.

Хочется отмотать плёнку назад, немного подкорректировать наши поступки и отношения. Хочется дать возможность ему всё исправить.

Словно почувствовав, что я даю слабину, его теплая ладонь опускается на мою руку и слегка сжимает, разгоняя кровь по венам и заставляя её под кожей буквально бурлить. Здесь, рядом с ним, хорошо и тепло, а я слишком устала. Откидываюсь на спинку сиденья и словно завороженная смотрю за тем, как Илья склоняется над моим лицом.

С интересом рассматриваю каждую черту его лица и каждую новую морщинку. Громов нежно касается пальцами моего виска и щеки, опускается чуть ниже и дотрагивается родинки на моей шее. Раньше я очень любила, когда он ее целовал.

В висках начинают отчётливо пульсировать навязчивые мысли одна за другой. Это сейчас мне хорошо, но это ведь не навсегда? Я не его жена и всё, что между нами было, давно разрушено и восстановлению не подлежит.

Острая боль пронзает моё сердце, когда Громов склоняется ко мне ближе, вжимая в спинку кожаного сиденья и задевает губами мои губы. Они такие же на вкус как и раньше — только и успеваю понять, прежде чем поднять руку и оставить на его щеке звучную пощечину.

У меня есть надёжный Ромка от которого я беременна. Скоро у нас свадьба, а планы на жизнь уже давно скорректированы. И у нас есть дом, который он построил специально для меня. Теперь уже для нас, потому что мы с ним — одно целое.

Судя по тому, что Илья даже не дергается, ему не было больно. Я не сторонник физического насилия, но сейчас жалею, что не вложила максимум силы в этот удар. Синие глаза Громова становятся темнее, а зрачки мгновенно расширяются.

— Пусти меня, — опускаю ладони ему на грудь и слегка от себя отталкиваю, имея возможность отодвинуться, открыть дверцу автомобиля и выйти наружу.

— Подожди, Альбин! — слышу его голос себе в спину.

Но больше я не поворачиваюсь — быстро ступаю каблуками по растаявшему асфальту и направляюсь в сторону родной хирургии, только сейчас понимая, что букет из ирисов забыла в его машине. Несмотря на то, что он был очень красивым это к лучшему — мне не придется врать Ромке и коллегам, откуда взяла его.



Глава 9.

Илья.

— Виски? Коньяк? — спрашивает Роман, подзывая к себе официантку.

— Виски.

Он понятливо кивает и делает заказ, состоящий из горячих блюд, салатов и крепкого алкоголя. Кажется, что в ночном клубе он частый завсегдатай. Молоденькая официантка называет его по имени и кокетливо щурит глазки каждый раз, когда Роман делает ненавязчивый комплимент в её сторону.